Фрагменты записок известного в прошлом общественного деятеля, литератора, ученого Павла Тимофеевича Морозова (1808-1881) будут, полагаем, уместны в новогоднем номере журнала. Чиновник канцелярии генерал-губернатора Новороссийского края и полномочного наместника Бессарабской области графа М. С. Воронцова, издатель знаменитого “Новороссийского календаря”, человек, близко знавший все одесское окружение Пушкина - А. Струдзу, И. Бларамберга и его дочерей, фон Тома, В. Туманского, А. Левшина и многих других, Морозов оставил впечатляющие зарисовки городского быта, нравов, портреты современников. Впрочем, читайте и судите сами…
Приехавшие в Одессу в 1824 и 1825 годах еще могли познакомиться с обыкновением, теперь уже прекратившимся. Прежде здесь накануне Р.Х. (т.е. Рождества Христова. - О.Г.) и Нового года почти во всю ночь раздавались выстрелы из ружей и пистолетов. Это было каким-то приветствием празднику. Стрельба происходила на дворах, разумеется, с нужными предосторожностями против пожара.
…В Одессе, как и везде, последние числа декабря проходят быстро и украшаются разнообразными увеселениями; балы, вечера, итальянская опера попеременно занимают общество. Трудно описать метеорологию этой атмосферы, мелодии света, глаза цветов и благоуханий: тут свои законы движений, свой магнетизм, свой огонь электрический…
В Одессе, накануне Р.Х., почти во всех семейных домах бывают обеды, на которые приглашают родственников и близких знакомых. Вещественная часть этих обедов, кроме блюд, известных северным жителям, украшается свежими растениями с берегов Босфора, фигами, осахаренными собственным их соком, мучнистым рахат-лукумом и богатою данью Черного моря: разновидными камбалами, среброчешуйною скумбриею, крабами, креветками и проч., и проч. Духовная сторона обедов, бывающих 24-го декабря, оживляется веселым, откровенным разговором, мыслию об окончании занятий и перспективою праздничных удовольствий.
…Детские праздники, бывающие в Одессе накануне Р.Х., перешли сюда из Германии. Приготовления к оным занимают родителей в продолжение нескольких дней. Обыкновенно покупают искусственные деревья и обвешивают их крымскими яблоками, миндалем, орехами. Вокруг этих плодоносных растений, утверждаемых на столах, покрытых чистыми скатертями, располагают игрушки, перенесенные сюда с берегов Сены и Темзы неутомимою торговлею. Герои праздника собираются у дверей, за которыми лежат дары родительской нежности. Здесь должно употреблять деятельные меры для того, чтобы удержать их нетерпение, и разве сказка очень страшная может отвлечь их внимание от дорогого “вейнахтбаум” (немецк. - “рождественская елка”. - О.Г.); наконец, таинственная комната отворяется, и молодое поколение радужными гирляндами обвивает столы праздника.
…Приятно взглянуть на зрелище, представляемое Ришельевскою улицею 31 декабря. В это время она оживляется приливом и отливом покупщиков, одетых в разнообразные костюмы: вот блестит роскошная мантилья, выкроенная по образцу, только что изобретенному на берегах Сены… Одежда итальянского шкипера зеленеет возле белого полушубка, надетого уроженцем Владимирской или Калужской губернии. Из-за длинной сквозной упряжки четвероместной кареты выкатывается массивная бричка. Декорации сцены, на которой движется эта “кинетозография” - домы в два и три этажа, - также принимают особенный вид.
Вот из стеклянных дверей магазинов, как толпа насмешников, смотрят румяные маски, которые чрез несколько часов сделаются на многих головах лоснящимися дубликатами. На книжной лавке Сорона развевается исполинскими буквами написанное извещение о продаже “Одесского календаря”, который, несмотря на все труды издателя, продается хуже академического месяцеслова (П.Т.Морозов иронизирует здесь на свой собственный счет, поскольку он-то и был издателем “Новороссийского календаря”; кстати, календарь этот ни в чем не уступал тому, который готовился Российской академией, а в некоторых отношениях был даже более удачным. - О.Г.). Окна кондитерских пестреют сюрпризами.
Несколько лет кряду мы встречаем Новый год на балах, которые даются Одесским клубом, в доме г. Рено. (Дом барона Рено, сподвижника Ришелье, располагался на Театральной площади, между современными улицами Ланжероновской, Ришельевской и Дерибасовской; здесь, в помещении так называемой Овальной залы, и собирался первый аристократический клуб Одессы. - О.Г.). Здесь самая интересная эпоха - наступление полночи; в это время на хорах залы открывается прозрачная картина с цифрою нового года. С появлением давно жданного изображения музыка утихает, партии виста прерываются, все спешат поздравить своих знакомых. Бокалы шампанского, разносимые на огромных подносах по распоряжению гг. директоров клуба, сверкают и пенятся в залах. Многие, взяв один из этих сосудов, осторожно пробираются к близким сердцу особам, и в их присутствии пьют намагнетизированное шампанское…
Не критикуйте этого выражения, не заглянув прежде в Клуге, Винальота или Велланского: из их сочинений вы узнаете, что намагнитизировать можно всякую жидкость и что магнетизм взора сильнее магнетизма огромнейшей из батарей месмеровых (Франц Антуан Месмер, 1733 или 1734-1815; проповедовал учение о “магнитном истечении”, передаваемом от человека к человеку, от растения к человеку и т.д. и прямо связанном с физическим состоянием организма. - О.Г.). Ужин, поданный на маленьких столиках, сменяется котильоном - блестящим финалом всех балов.
Публикацию подготовил Олег Губарь
Материал иллюстрирован
старинными новогодними открытками
из собрания М. Пойзнера.
